Я недавно высказался против насильственной украинизации и вытеснения русской культуры с территории Украины, чем вызвал массу негативных комментариев от читателей, большинство которых сводились к одному: “не нравится — уезжай”. И лишь немногие поинтересовались, к чему конкретно я призываю, в чем мой конструктив? Я рад, что все же нашлись те, кто сумел за критикой увидеть невысказанный призыв к реальным действиям. Сейчас я его выскажу.
Козырной картой любой украинской власти, начиная с 1991 года, было и есть бедственное положение Украины в результате ее угнетения Российской Империей, а затем СССР. Спорить с этим сложно, империя на то и империя, чтобы угнетать подчиненные ей территории. Украина, равно как, например, и Польша, и Финляндия, и Кавказ, была такой территорией многие годы. Совершенно естественно, что на развитие украинской культуры, а также на его торможение, административное подчинение России и Советскому Союзу оказало огромное влияние, хотя и не всегда негативное.
На украинском языке написано значительно меньше хорошей литературы, чем на русском. Фильмов на украинском языке снято мало, и смотреть большинство из них можно только лишь из большой любви к Родине. Москва многие годы забирала к себе талантливых ученых, художников, музыкантов, писателей и режиссеров. И они с удовольствием туда переезжали, как переехал в 19 лет Николай Гоголь из Полтавской губернии в Санкт-Петербург. А был бы написан “Ревизор”, если бы он остался в родном Нежине?
Культура состоит из талантов. А талант прежде всего ищет почву, на которой ему будет максимально комфортно расти, и где его оценят. Богатый и развитый Петербург был в то время значительно привлекательнее для молодого и талантливого писателя, чем Полтава или Киев.
Так Кремниевая Долина сегодня привлекательнее для молодых и талантливых программистов, чем Москва, Киев, Берлин или Дели. Со всего мира туда стремятся те, у кого есть амбиции и желание их реализовать. Дома остаются те, у кого амбиций или возможностей поменьше. Выигрывает от этого, безусловно, США, а проигрывает весь остальной мир.
Так Украина проигрывала много лет, отдавая свои таланты Москве. И это, безусловно, обидно. Было бы, наверное, здорово, если бы роман “Мастер и Маргарита” был бы написан по-украински, ведь Михаил Булгаков родился и вырос в Киеве, откуда переехал в Москву в 30 лет; или если бы знаменитый “Черный квадрат” был бы создан в Киеве, где Казимир Малевич провел юность, пока не переехал в Москву в возрасте 25-ти лет; или если бы, например, Александр Вертинский спел бы “Лилового негра” по-украински, ведь он был родом из Киева, откуда в 24 года переехал в Москву.
Однако, всего этого не произошло.
Украинская культура много потеряла и сильно отстала, как отстали многие другие культуры, за счет которых была создана культура российская.
Хотим ли мы эту ситуацию исправить? Безусловно. Но делать это полицейскими методами, на путь которых уверенно становится нынешняя украинская власть, запрещая русский язык, книги и кино, — это лишь настраивать против украинского языка и культуры те самые таланты, которые должны их подтянуть до российского уровня.
Полицейские запреты отвратительны, особенно в области культуры. Полагаю, и не я один, что украинская власть должна действовать иначе. Вот, что можно было бы сделать, если бы мы хотели слышать украинский язык чаще и не только от политиков, телеведущих и актеров в рекламе майонеза.
Книги. В России есть много премий для писателей, в том числе Русский Букер с главным призом в $20,000 (небольшая сумма для такой большой страны, но все же). А в Украине премия им. Леси Украинки размером в 10,000 гривен перестала существовать десять лет назад, и практически больше ничего нет. Если, например, объявить ежегодную премию за лучшую книгу на украинском языке с призовым фондом $200,000, думаю, и Владимир Сорокин перейдет на украинский. Не нужно тратить деньги на борьбу с “российской химерой”, дайте писателям стимул писать по-украински, и проблема будет решена — мы станем их читать.
Школы. Следовало бы не запрещать преподавание на русском, а поощрять преподавание на украинском. Давайте платить учителям в два раза больше, если они ведут уроки и читают свои лекции на украинском. Давайте платить стипендию тем студентам, которые защищают дипломы и пишут диссертации на украинском. Не требовать и заставлять, а мотивировать и поощрять. Кто-то этот призыв проигнорирует, но для кого-то он окажется действенным, и мы получим больше искреннего желания писать на государственном языке.
Реклама. Мы должны не запрещать бизнесу давать рекламу на удобном ему языке, а поощрять его в том случае, если он делает это по-украински. К примеру, можно ввести налоговые льготы для тех предприятий, которые рекламируют себя по-украински. Выбор будет за бизнесом — потерять клиентов, которые не понимают украинский язык, либо заплатить больше налогов и рекламироваться на родном для многих русском. Бизнес и его клиенты сами решат, что им выгоднее. Страна же получит органический рост носителей украинского языка.
Телевидение. Если бы Савик Шустер заговорил по-украински, можно было бы праздновать победу украинского языка на украинском телевидении. Но этого не случится до тех пор, пока он сам этого не захочет. Заставить его не получится. Он, как мне кажется, достаточно себя уважающий журналист, чтобы не опускаться до укр-популизма, как это делает Саакашвили. Чем же можно замотивировать Шустера, Гордона и других серьезных журналистов перейти на неродной для них язык, не боясь при этом потерять в качестве? Думаю, ничем. Язык — это их главный инструмент и товар, от его качества напрямую зависит их популярность. Единственное, что мы можем сделать, это мотивировать их учить своих детей украинскому. А для этого мы должны гарантировать этому новому молодому поколению свободу слова. Если Украина будет страной, где можно открыто обсуждать любые социальные и политические проблемы, молодые журналисты будут видеть в ней территорию для своего профессионального роста и с самого детства будут писать на украинском языке. Иными словами: хотите больше профессионального украинского языка на телевидении — дайте свободу слова.
Документы. В Украине сегодня — один государственный язык, и менять это положение вещей нет смысла. Пусть будет один язык, но пусть каждая административная единица имеет право самостоятельно решать, на каком языке ей удобнее общаться со своими жителями. В Одессе и Николаеве это будет русский, во Львове — украинский, а в Ужгороде может быть и венгерский. Безусловно, какие-то документы общегосударственной значимости, такие как паспорта, должны быть на украинском языке. Но таких “глобальных” документов крайне мало. Такая свобода выбора языка только добавит граждам Украины уважения к своей стране и к ее государственному языку, поскольку исчезнет элемент принуждения в отношениях с государством.
Банки. Заставлять банки вести документацию с клиентами по-украински в таких регионах, как Одесса, Николаев или Днепр, — это буквально означает мешать им общаться с теми, кто должен им деньги или кому должны они. Вместо этого, если мы хотим, чтобы население переходило на украинский язык в деловом общении, давайте давать банкам, которые полностью ведут документацию только на украинском, например, кредиты от государства по льготным тарифам. Выбор будет за клиентом: пойти в банк, где все бумаги на украинском и получить там лучшие условия, или обслуживаться там, где документация на родном языке, но все дороже. Я выберу второе, но только пока. Если разница в стоимости будет существенная, я задумаюсь и с совершенно искренним интересом займусь изучением украинского. Я буду понимать, зачем мне это нужно. Не потому, что выхода нет, а потому что я увижу реальный финансовый мотив.
Кино. Украинского кино по-прежнему мало, и оно по-прежнему очень невысокого качества. Поступить так же, как с книгами, учредив серьезные государственные премии за хорошее кино на украинском, — это первое очевидное решение. Второе, это конечно организация кинофестивалей. В России их хватает, в Украине их значительно меньше, и качество существенно ниже. Третье, это государственные фонды для кинопроизводителей. Для страны — это незначительные расходы, а для украинской индустрии кино — огромная поддержка.
Думаю, идея ясна. Не запрещать, а поощрять. Не блокировать российское, а развивать украинское. Не от врага убегать, а сильнее становиться самим. Тогда и не будет такого отторжения, какое сейчас вызывает украинизация.
Я очень надеюсь, что по описанному выше пути пойдет Украина.
